Роман Юров

«Як»-истребитель. Чужая судьба

Глава 1

Тройка «Яков» летела на высоте метров пятьсот. Под ними стремительно неслось безбрежное земное море, устланное аккуратными зелеными квадратами полей, проплывали небольшие деревеньки, редкие рощи. Вот впереди засеребрилась на солнце узкая лента реки, и Виктор снова глянул на карту. Вроде все правильно, река Красная там, где и должна быть, а значит, они идут верно. Он машинально оглянулся. Истребители ведомых – Шишкина и Пищалина – летели рядом, чуть сзади и выше. Пищалин застыл белым деревянным идолом, Игорь же, увидев, что Саблин смотрит в его сторону, оскалил зубы в ухмылке и показал большой палец: «Мол, все нормально, командир. Не дрейфь!» Вскоре заблестела речка поменьше, с очень странным названием Жеребец, показался небольшой городок. Где-то здесь, неподалеку от Купянска, должен быть их аэродром, однако, кроме полей, внизу Саблин ничего не обнаружил. Пришлось сделать пару кругов, и лишь потом он увидел висящие чуть южнее дымки сигнальных ракет – прилетевшие раньше однополчане помогали им сориентироваться. Виктор снова бросил взгляд на карту и, убедившись, что это действительно то, что им нужно, качнул крыльями, распуская звено, пошел на посадку. Осторожно, на малых оборотах, подойдя к посадочному «Т», убрал газ и мягко запрыгал по полосе. Подрулив к одному из капониров, выключил мотор. Истребители Игоря и Артема уже бежали по траве аэродрома, гася скорость. Увидев у палатки, рядом с высоким сухим деревом, командира полка майора Дорохова и начальника штаба майора Яковлева, Виктор вылез из кабины и побежал докладывать:

– Товарищ майор! Звено старшины Саблина прибыло на фронт!

– Ну что ж, поздравляю с прибытием, – улыбнулся уголком рта майор. – Почему задержались? Мы вас два часа назад ждали.

– На аэродроме не оказалось топлива. Ждали, пока БАО подвезет.

– Ладно. Как заправитесь, сидите в готовности № 1. Сигнал на вылет – зеленая ракета.

Виктор козырнул и побежал к самолетам. Сидеть в кабине одетым в реглан было очень жарко – июньское солнце висело прямо над головой и немилосердно припекало. «Надо бы зонт сюда приспособить, – подумал он, обливаясь потом, – только где же его тут найдешь». Он как мог максимально расстегнул реглан и задумался, вспоминая недавние события. Явившись по указанному в строевом отделе адресу, они оказались в штабе 364-го полка. Командиром его оказался тот самый майор, что расспрашивал их в ЗАПе про налет и количество вылетов. И сразу же звено Виктора было зачислено в штат полка, в первую эскадрилью. Командир сначала хотел было раскидать их по разным, но Виктор все же уговорил, мотивируя тем, что они уже слетались. Затем события завертелись очень быстро. На другой день они поехали на авиационный завод принимать и облетывать самолеты. На это ушло целых два дня. Потом еще неделю полк провел под Саратовом, совершая редкие тренировочные вылеты, и вот позавчера наконец полетели на фронт.

Фронт обернулся суетой, хорошо различимой с высоты самолетной кабины, – обустройство полка шло полным ходом. Над стоянкой второй эскадрильи разносился щедрый ор: там, окруженный внушительной свитой, величественно шествовал Тархов – инженер полка. Он распекал всех, кто попадался ему на глаза, и Виктор видел, как пространство на пути начальника стремительно пустело. Красноармейцы из БАО рыли щели, целая бригада бойцов возилась, отсыпая самолетный капонир, механики из второй эскадрильи разгружали полуторку, привезшую воздушные баллоны. Одетые в новенькое, с иголочки, обмундирование, они носились перепуганными зайцами, резко контрастируя с вальяжными, хоть и потасканными красноармейцами БАО. Те работали с ленцой, им фронтовые будни успели уже надоесть…

К самолету Саблина подошел командир первой эскадрильи, старший лейтенант Руслан Хашимов, невысокий щуплый татарин. Он задумчиво побарабанил пальцами по законцовке крыла саблинского «Яка» и уселся рядом, в тени большого куста черемухи.

– Вроде гудит, – наконец сказал он, прищурившись, вглядываясь в небо.

Виктор равнодушно пожал плечами, он ничего не слышал.

– Точно гудит, – обрадованно сказал Руслан.

Подошли комиссар их эскадрильи – старший политрук Сергей Авдеенко и летчики – сержанты Гармаш и Матвеев, расселись рядом. В небе, со стороны фронта, появилась группа самолетов, шесть машин. По силуэтам было видно – «Яки». Они шли беспорядочно, на растянутых интервалах и дистанциях.

– Вели бой, – флегматично констатировал Виктор.

– Похоже, так и было, – думая о чем-то своем, согласился Хашимов.

Сержанты и Авдеенко вскочили и с волнением жадно всматривались в небо, им еще не доводилось драться с врагом, и теперь они, должно быть, завидовали садящимся товарищам. Руслан лениво на них глянул, понимающе хмыкнул и невесело подмигнул Виктору. Ему уже довелось воевать против немцев, под Москвой, и теперь он заслуженно гордился орденом Ленина. Однако, судя по внешнему виду, радости от того, что придется это делать снова, Хашимов не испытывал. Виктор тоже посмотрел на радостно-возбужденные лица необстрелянных летчиков, и ему стало грустно. Сколько из них останется в живых через пару недель? Да будет ли жив он сам?

Над деревней подходящие истребители спикировали к земле, видимо, чтобы не демаскировать аэродром, и начали заходить на посадку. Виктор привстал на своем сиденье – вдруг дадут ракету, чтобы прикрыть посадку группы. Но никаких сигналов не было, самолеты садились один за другим и рулили по полю к своим стоянкам. Аэродром заполнил рев моторов, перекрывающий громкие крики техников, началась неизбежная суета. Он снова плюхнулся на сиденье, его это все не касалось.

Отбой готовности дали только поздно вечером. Он выполз из кабины, одуревший от жары, мокрый, словно после бани. Пищалин и Шишкин выглядели не лучше. Солнце уже заходило, когда они, поужинав на аэродроме, пошли ночевать в деревню. Полк сегодня выполнил двадцать четыре боевых вылета, прикрывая наши войска. Летчики провели два коротких воздушных боя с «мессерами», впрочем, с обеих сторон безрезультатных. Но это не мешало сейчас молодым летчикам оживленно размахивать руками, пересказывая по пятому разу перипетии схваток. Виктора эта болтовня уже раздражала, от перегрева разболелась голова.

Расположили их на постой в хате, где жили старые дед с бабкой. Разглядев в свете керосинки замызганные стены и разбегающиеся полчища тараканов, Виктор скривился и ушел спать на сеновал. Укрывшись регланом, он разглядывал сквозь щели в крыше звезды и вдыхал дурманящий запах разнотравья свежего сена. Вскоре к нему присоединился Шишкин. Он развалился рядом, злобно бормоча и непрестанно почесываясь.

– Завтра полетим, – сказал он после долгого молчания. – Черт, у них там клопы, что ли? Всего искусали.

– Наверное, полетим, – согласился Виктор. – Ты это, за Пищалиным тоже посматривай.

– Может, ну его? Я же ему не нянька. Жить захочет – выкарабкается. И вообще, баба с возу, кобыле легче.

– Да ладно тебе, Игорь, хорош злобствовать! Жалко парня, пропадет ни за грош.

Они снова замолчали, Виктор уже собирался засыпать, как Игорь, внезапно повернувшись к нему, зашептал:

– Тут болтают, что на фронте полная жопа. Под Харьковом немцы несколько наших армий окружили. А в сводках про это – ни гу-гу. Только разговоры про тяжелые бои на Юго-Западном направлении.

– Я знаю, – так же тихо ответил Виктор. – Они сейчас окруженных добивают, потом перегруппируются и, скорее всего, на юг попрут. Прямо на нас. Так что жди.

Игорь негромко выматерился и замолчал.

И снова под крылом мелькала земля, серебряной змеей поблескивал Северский Донец. Внизу виднелись зигзаги траншей, беззвучно вздымались черные фонтаны разрывов: наша пехота вела бой, а шестерка летчиков второй эскадрильи прикрывала их с неба. Лидировал Хашимов, с ним, в тройке, летели старший сержант Кузьмичев и Гармаш. Комэск взял в вылет всех имеющий боевой опыт летчиков эскадрильи. В его тройке таким был Кузьмичев, успевший поучаствовать в боях под Москвой. Из четырех имеющих боевой опыт летчиков эскадрильи в небе сейчас были все четверо. В принципе оно и правильно, видимо, комэск решил вводить в бои молодых летчиков постепенно, оставляя им больше шансов выжить.